Вот и Мария достигла пятидесяти пятилетнего возраста, дающего права на получение пенсии в Луганской Народной Республике. Наверняка, когда-нибудь этот возрастной порог будет поднят, но в тяжёлые в материальном плане военные годы, пенсия, пусть и небольшая, для многих людей была тем малым островком спокойствия и уверенности, что будет завтра на что хлеб, крупы и самое необходимое в быту купить.
Собрав необходимые документы и справки по списку, Мария приехала в пенсионный отдел своего района. Есть, есть неизменное преимущество живой очереди! Это время самых удивительных знакомств с самыми неожиданными людьми. В кои-то веки у нас появляется время поговорить о том о сём, о наболевшем, сверить часы мнений по животрепещущим вопросам.
Нет-нет, работников отдела критиковать не за что. Трудятся, что те пчёлки на лугу. Доброжелательны все до единого. Терпеливо выслушивают, терпеливо объясняют куда кому нужно пойти, чтобы получить ту или иную справку. Похоже, людям никогда не изжить бюрократию до конца, но если свести трудозатраты на получение справок к минимуму, то с ней, такой необходимой для государственного учета бюрократией, вполне можно уживаться. Компьютеры с их единым реестром базы данных – в помощь!
В тот день впереди Марии в очереди находилось всего человек восемь на два кабинета. Лавочки мягкие, духоты не ощущалось. За час-полтора она рассчитывала управиться. Скучать не пришлось. Пожилая женщина подчёркнуто интеллигентного вида, с высокой, закрученной на затылке причёской, спросила миниатюрную шатенку с аккуратной стрижкой, сидящую напротив Марии:
– Уважаемая, вы случайно в Харьков не собираетесь?
– Нет. А почему именно в Харьков? – удивилась она.
– Простите, что отвлекаю. Просто попутчицу ищу, – пояснила интеллигентка, – не люблю одна ездить.
– Нет, мне не за чем туда ехать,– ответила женщина.
– Как это незачем? Вы что, не знаете, что на Украине всё дешевле?
– Так уж и всё? – вставила свои «пять копеек»в разговор Мария. – Возвращаются беженцы, рассказывают. Теперь многое у нас дешевле, чем там.
– Всё равно «там» и «здесь» – большая разница! Я, например, всю жизнь только на «Барабашова» одеваюсь,– высокомерно ответила дама.
– То же мне уровень – рыночный ширпотреб, – подумала Мария,– во времена маминой молодости интеллигенция предпочитала индпошив, чтобы ни у кого такого наряда не было.
Пожалев женщину, она решила не озвучивать свои мысли. К тому же нашлось кому высказаться на этот счёт.
– А за какие «шиши», интересно, вы ездите? Тут на хлеб не хватает, не то, что на тряпки. А дорога какая дорогая! – возмутилась бабушка, сидящая рядом со мной.
– А я, в отличие от других, в молодости не ленилась, за трудовую жизнь успела кое-что на старость отложить. И в войну было на что жить, ещё и внукам останется, – горделиво похвасталась возмутитель спокойствия.
Все, кто слышал разговор, переглянулись, пожимая плечами.
– Красиво жить не запретишь, –жеманно улыбаясь, ответила ей миниатюрная шатенка, чтобы прекратить этот неприятный разговор.
Тогда «само совершенство» с высокой причёской соизволила посмотреть в сторону Марии.
– А вы, женщина, в Харьков не собираетесь?
– Боюсь вас разочаровать, но далеко не все в ЛНР могут пересекать украинскую границу. Некоторых там тюрьма ждёт. Про войну не забыли?– доходчиво, как учительница первокласснику объяснила Мария.
Шатенка, сидящая напротив, встрепенулась:
– О! Рада встретить «своего» человека в этих коридорах, – сказала она Марии, а женщине пояснила. – Невыездные мы. Понятно? Про сайт «Миротворец» слышали?
– Ах вот оно в чём дело! Ну на-а-до же… – разочарованно протянула она, –Жаль, жаль, конечно. А как, если вы невыездные, пенсию украинскую будете получать?
– Вы смеётесь? Вряд ли она нам светит там, даже в перспективе. И вообще – жизнь дороже,– терпеливо объяснила интеллигентке шатенка.
–– Но на те подачки, что здесь платят, невозможно прожить!– не унималась дама.
– Живы, как видите, – отрезала ей собеседница.
– Раз вы за Россию, то они и платить должны, как в России, – громко провозгласила дама.
– Женщина, что вы здесь пропагандой занимаетесь? – теряя терпение, спросила шатенка.
– Вы в четырнадцатом где были? В Украине? – решила помочь своим людям Мария.
Интеллигентка как-то резко обернулась к ней и слегка дрогнувшим голосом переспросила.
– Ну и выезжала, а что, нельзя?
– Просто тем, кто уезжал не понять тех, кто здесь оставался и голодал, и весь ужас своими глазами видел, – ответила ей Мария и тот же вопрос задала шатенке, –А вы где были в то лето?
– И до войны, и во время –я в военной части работала. Той, что рядом с военкоматом. Так что ой-ой-ой сколько раз прилетало к нам… В бомбоубежище чуть ли не сутками приходилось сидеть. Все неймется этим нацистам… И эта туда же… – кивнула она в сторону интеллигентки.
Дама с высокой причёской промолчала, демонстративно обратив свой взор на электронное табло с информацией для посетителей. В это время из кабинета вышел дедушка с палочкой. Бабушка, что сидела рядом со мной, поспешила на приём. Остальные – проводили её глазами. Мария продолжила затухший-было разговор.
– Самое грустное, что украинцы никак не хотят понять, что они такие же русские, как и россияне. Один народ. Стравил Запад русских с русскими, чтобы ослабить обе стороны, и не дают гражданскому конфликту потухнуть. Все маслица в огонь подливают. Одних соблазняют перспективами богатой жизни, других – санкциями обкладывают.
– Вот-вот! А ребята на Донбассе – жизнями рискуют. И мирные люди страдают, и дети под обстрелы попадают! – поддержала тему шатенка.
– Хм, ну вы тоже перегибаете! – не устояла против соблазна высказаться, интеллигентка, – Какие русские с русскими? Всё-таки Украина – это устоявшееся независимое государство…
– Вот как? – продолжила Мария, – Что-то у этого устоявшегося телка ноги разъезжаются в разные стороны. Широки украинские шаровары, но и те рвутся по швам. Как ни крути, а исторические названия сами за себя говорят. Князь Владимир – Ясно Солнышко – 1030 лет назад в веру христианскую Русь крестил, а не Украину. Преподобный Нестор Летописец засвидетельствовал откуда есть пошла земля русская, а не украинская. Ещё каких-то сто лет назад украинский язык население Малороссии называло русским языком, его Южным диалектом, а не украинским.
– Чувствуется, что знаете историю, – вдруг уважительно резюмировала дама.
– Выстрадала знания эти. Много статей на эту тему написано.
– Да? А я, между прочим, кандидат исторических наук! В университетах наших всю жизнь преподавала. Понятно, что Украина образовалась на землях древнерусского государства, но современным украинцам уже ничего не докажешь! И они, по-своему, правы. Они выросли при Украине, а не при Руси. И стоит ли вообще бороться за эту исчезнувшую Русь на благо этих уголовников?
– Стоп… Каких ещё уголовников?– переспросила её Мария.
– Да всех подряд. У нас же как кто дорвётся до власти, так и давай народ свой грабить, – уклончиво ответила она.
– Женщина, вы сейчас о ком? – прямо спросила шатенка.
– Да о всех! Что в России, что на Украине, что у нас здесь… Народ наш такой… Мзду любит.
– С этим не поспоришь… Есть такой грех, – согласилась Мария.
– Вот и вчера в новостях передавали, что на очередного чиновника уголовное дело завели… – воодушевилась дама.
– Слаб человек! – миролюбиво ответила Мария, – Но от сумы и от тюрьмы, говорят, не зарекайся… Вот мы, например, не крали, взятки не брали, а на Украине – в розыске. Поймают – и мы станем презренными уголовниками. Так что поосторожнее, уголовник уголовнику – рознь. С чиновниками пусть органы разбираются, а вот общество нужно начинать лечить даже не с тех, кто взятки берет, а с себя – с тех, кто эти взятки несёт.
– Человеку нужно проблему решить – он и несёт. Как ты ему запретишь? – удивилась интеллигентная дама.
– Вот именно. Значит и разница между теми, кто на свободе и кто в тюрьме только в том, что одни пойманы с поличным, а другие – нет.И вас, судя по всему, запросто могли посадить в тюрьму.
– А меня за что? Я, между прочим, доцент кафедры истории, правда, уже на пенсии. Но с автоматом не бегала, на референдум не ходила, законов не нарушала.
– Не нарушали, говорите? А откуда у обычного доцента вуза такие накопления, что на четыре года войны хватило и ещё внукам осталось? Первой мыслью было: студенты за зачёты, экзамены, дипломы и так далее носили, а вы – брали. Таксы, между прочим, в народе известны.
– Да как вам не стыдно! Да чтобы я на такое пошла! Может, у меня муж хорошо зарабатывал…
– Может быть, женщина, может быть… успокойтесь.
Шатенка, внимательно следившая за разговором, подбросила «поленьев в тлеющий костёр».
– А чего это вы так разволновались? Мы же не из полиции. Но вот когда мои дети в университете учились, то какие-то дисциплины они сами сдавали, а какие-то – не получалось за «так» сдать… Неужели не слышали о таком явлении, как сдача зачёта за деньги? Система довольно успешно работала до войны. Как сейчас обстоят дела – не знаю, говорить не буду.
Ответа не последовало. Пауза затянулась, утяжелив атмосферу всего коридора.
– Чего замолчали-то? Ну да, мы не такие интеллигентные, не такие образованные как вы… Куда нам до ваших высших материй? Так? – не унималась шатенка.
– Что вы на меня все так смотрите? Ничего я не молчу. Но и, кстати, если такая система сложилась, то тоже понимать нужно, белой вороной в ней невозможно оставаться. Система «белых ворон» из себя изживает… Боюсь, что вам этого, действительно, не понять. Можно подумать, вы никогда врачам, адвокатам не платили за помощь? ГБДД вас никогда не останавливало за нарушение правил дорожного движения? Здесь вы систему не видите?
– Вас, как видим, система очень даже хорошо принимала, – с грустью резюмировала Мария, –Правду сказать, досталось и бедным педагогам и бедным врачам в четырнадцатом – бесплатно работали и не роптали. Был и такой подвиг…
Ей всё равно было жаль эту даму. Наверняка в её комоде хранятся многие грамоты и награды за многолетний труд. Конечно же, хотелось ей подчеркнуть своё высокое положение в обществе. Но что-то пошло не так… Люди приняли её в штыки.
А вот шатенка не дала уйти даме от ответа, поймав её на слове:
– Так понимать нужно или сажать за коррупцию и другие преступления? А то одни сидят, и мы их презренными уголовниками считаем, а другие – не пойманы, и поэтому из себя интеллигентов белых и пушистых корчат.
–Я уже жалею, что заговорила с вами. Это же надо! До чего договорились… Уму непостижимо! О… вот и моя очередь подошла. Счастливо оставаться в своём гетто!
Женщина поспешила скрыться в большом и светлом кабинете, по пути чуть не сбив с ног бабушку, выходящую из него.
– Надеюсь, вы сейчас зайдёте в кабинет и откажетесь от нищенской подачки, которую вам республика платит? Вам, должно быть, не комильфо такую получать… – всё-таки врезала ей Мария за гетто.
Вместо ответа последовал громкий хлопок дверью. Почти все, кто сидел в коридоре, прыснули от смеха.
– Спелись… – виновато выдохнула Мария.
– Угу… Довели бедную женщину до нервного срыва,– согласилась с ней шатенка.
– Сама напросилась. Никто её за язык не тянул,– поддержал женщин мужчина, до этого старательно делавший вид, что его этот разговор не интересует.
– А, интересно, у вас какое образование? – вдруг спросила Марию шатенка.
– Высшее. А у вас?
– Целых два высших. Пришлось в середине жизни профессию менять. В результате – кандидат технических наук перед вами,– призналась она.
– М-да-а… хороши бабушки, – усмехнулась Мария.
– Ага. И попробуй лапши на уши таким навесить… – сказал мужчина, поправляя справки в папке.
Через какое-то время дверь в кабинет распахнулась. Из неё выскочила интеллигентка и, ни на кого не глядя, понеслась по направлению к выходу из здания. Прижав к груди папку с документами, Мария встала с мягкой лавочки и вошла в кабинет.
Позже, ей почему-то очень захотелось поведать всему миру об этом разговоре. «Может быть его содержание будет полезно тем, кто ещё не изжил в себе прискорбную привычку – нести и брать взятки?» – думала она. Ей так и хотелось воззвать: «Обличайте взяточников! Очищайте от мздоимцев наш вечно молодой и вечно мудрый русский мир!» Наивно? Она понимала, что это так.
А Харьковчанам бы она сказала: «Верю, наступит то время, когда и мы, невыездные Донбасса, без всякой опаски приедем в ваш прекрасный город и вы будете рады нас видеть. Только не отказывайтесь от традиций своего народа, будьте русскими до конца!»
К оглавлению...
