Группа создана 8 января 2017 года с целью всемерной поддержки талантливых литераторов и пропаганды их творчества. Требования к участникам группы высокие, поэтому она немногочисленна. Основной костяк группы – 45 поэтов из России, Украины, Беларуси, Молдовы, Германии, Чехии, Швеции, Испании и Израиля.
Группа выпускает журнал «КОВЧЕГ», в электронном виде международный поэтический альманах «Новый КОВЧЕГ» с приложением «Рында», журнал «Лирник» на украинском языке. Так же издаются коллективные и авторские сборники, как печатные, так и в электронном формате.
Основатель и руководитель группы поэт Сергей Дунев, член Международного сообщества писательских союзов (Москва), Межрегионального союза писателей и Конгресса литераторов Украины, лауреат литературных премий: им. М. Матусовского (2008), «Свой вариант» (2014, 2017, 2018), им. В. И. Нарбута «Пять хлебов» (2017), фестиваля искусств «Звезда Рождества-2018», Международного конкурса «Душевная поэзия» (2018, Париж).
Международная поэтическая группа «Новый КОВЧЕГ» представляет:
Лариса ЛУКАШЕВСКАЯ
г. Одесса, Украина
БУКВА К БУКВЕ
Просыпаюсь, рассыпаюсь
На крупинки чувств и дел,
То в чужом белье копаюсь,
То впадаю в беспредел.
Упрощаюсь, уплощаюсь,
Задыхаюсь, но дышу,
Просвещаюсь, воплощаюсь,
Маюсь, каюсь, возношу.
Углубляюсь, расширяюсь,
Службу верную стою,
Жду, страдаю и смиряюсь,
Открываю, познаю.
Букву к букве писарь божий
Пишет новую главу.
Я пишу немного тоже,
Значит, всё-таки живу.
* * *
Надо жить светло, задорно,
Наполняя счастьем дом,
Спор вести в вопросах спорных –
Но со смыслом и добром.
Жизнь не сахар, ох, не сахар,
И порою жжёт в груди,
Но в себя гляди без страха,
Или в страхе – но гляди.
Если там сегодня бесы,
Как на праздник, собрались,
Отыщи потише место,
И молись, молись, молись.
И отпустит... но не сразу –
Через добрые дела.
Надо жить, включая разум,
И душа чтоб там была.
Перекрёстки, вёрсты, росстань…
Что былое ворошить?
Просто жить – совсем не просто,
Но необходимо – жить.
ТЫ ПРОЧИТАЛ МЕНЯ
Здесь всё молчит – о ком, о чём –
Поля, дороги, звёзды, горы,
Рассвет едва скользит лучом
По струнам нежным перебором –
По струнам памяти моей
И нервов оголённым струнам,
Любовь струится, как елей.
Люблю... Безудержно. Безумно...
Здесь всё молчит. Молчу и я,
Пусть это нам не станет адом.
Я пристально гляжу в тебя,
Ты прочитал меня по взгляду.
НА ОБРАТНОЙ СТОРОНЕ
Притихла боль, не ноют раны,
Развязка драмы так близка,
Но будущность ещё туманна,
И неотступная тоска
Раскрыла душные объятья…
Сгинь! На обратной стороне
Меня – все люди сёстры, братья,
Там всё – моё, и всё – во мне:
Душистый аромат жасмина,
Роз изумрудная листва,
Капустницы полёт невинный
В немом порыве естества,
И тишины покой и сила,
И редкий шорох за спиной,
И свет взошедшего светила,
И тот, незримый, свет иной.
* * *
Такие времена, такие нравы,
Такие мы в условиях таких,
И правы те, кто, в сущности, не правы,
А те, кто правы, не достанут их.
Такие времена. Позор и слава.
Лжецы, безумцы, гении систем,
Где те, кто правы – никогда не правы,
А кто не прав – правее, между тем.
Такая жизнь, такие все мы вместе,
Нам этот круг, увы, не разорвать.
Кто прав по сути, вы сюда не лезьте,
Вам не к лицу на божий свет плевать.
© Лукашевская Лариса. Все права защищены.
Игорь МАРКЕС
г. Полтава, Украина
* * *
Корка хлеба, август, птицы,
Тени смазаны жарой.
День по улицам клубится,
День воркует за спиной…
Флоксы гордо дразнят небо,
Пустынь старого двора,
Дворник, в курточке нелепой,
Дремлет с самого утра…
Шторы с ветром спорят бойко,
Миг-другой – и улетят,
И опять ведёт к помойке
Сука маленьких щенят…
И, неслышно кувыркаясь,
Первый лист к земле летит,
День стекает, будто тает,
Крошки вытряхнув с горсти…
Корка хлеба, август, птицы,
Тени смазаны жарой…
* * *
…Не ново… Знаю, что не ново –
В дорогу лето собралось,
И август листиком кленовым
Кружит в компании стрекоз…
И нерастраченность мечтаний,
И слов волнительных строка –
Всё в первом круге увяданья,
Ещё не видимом пока…
И всё в мгновенье до разлуки,
Когда в листвяную метель
Вплетёт серебряные звуки
Пришедшей осени свирель…
…Не ново… Знаю, что не ново –
В дорогу лето собралось…
* * *
И за дождями – в август, за ветрами,
Туда, где первых листьев ржавь и медь.
Туда, где лето бродит вечерами,
Торгуя днями, сонных улиц средь…
Где грузный шмель гудит своё легато
Над разноцветьем вянущих дворов,
И где из слов истёртые заплаты
Скрывают лет забытых серебро…
Туда, туда, где мёдом полнят банки,
Где лущат мак созревший, не спеша,
Где ночь играет звёздами в орлянку,
И светом тихим полнится душа…
И за дождями – в август, за ветрами,
Туда, где первых листьев ржавь и медь…
* * *
…Не спросишь у лета – куда и зачем?
А надо ли? Знаешь ведь – в осень…
И пьёшь по глотку терпкий воздух ночей
Под вздохи стареющих сосен…
И в бледных просветах аллейных рядов
Встречаются с августом строки,
И в осень, сбиваясь, цепочка следов
Ведёт, нарушая все сроки…
* * *
…Вам хочется образов, слов и метафор,
Похожих на вина из греческих амфор,
Ночей розмариново-пряных и мятных,
Рассветов, в туманах сентябрьских примятых…
Вам хочется всей необъятности мира,
Немного из Блока, строка из Шекспира.
Восторженных взглядов и нежных признаний,
По-книжному чувственных спешных свиданий
Так хочется Вам… А за окнами скука,
И ветка от клёна похожа на руку,
И жёлтый листок чуть дрожащей ладонью
Зовёт в никуда… Тишина… Межсезонье…
© Маркес Игорь. Все права защищены.
Эмилия ПЕСОЧИНА
г. Ольденбург, Германия
СОЛНЦЕ АВГУСТА
Я сегодня торжественно-рыжим
Обозначу взлетающий день.
Солнце августа искрами брызжет,
Золотинки вверяя воде.
На веснушчатой глине пригорка
Маки трепетным строем стоят,
И рассыпаны света иголки
На горячем песке у ручья.
Нежно вторя его отголоску,
Шёпот ивы вплетается в плеск.
Развесёлой сорочкой в полоску
Перед травами хвастает лес.
Наклевавшийся солнечных зёрен
Ветерок ворковать перестал.
Ожерелинки синих озёрин
Словно низка небесных зеркал.
Добела раскалённые слитки
Стынут в их голубой глубине.
И кипят белопенные сливки
Облаков на полдневном огне.
МЕДЛЕННОЕ УТРО
Колокольцы лелеют росу в серединках,
Травы мокрые пёрышки бережно сушат,
И холодной молочной рассветною дымкой
Прирастают тяжелые твёрдые груши.
На лаванде шмелиное стадо пасётся –
В медоносной ночлежке спалось преотменно.
Поднимается медленно мутное солнце,
Наливается чистою красною медью.
Раскаляется небо до сини слепящей.
Нарастающий жар облака испаряет.
Повздыхав над берёзами, ветер ледащий
Ищет, где подремать, и лениво зевает.
Еле зенки продрав, боевая сорока
Трескотливое горло дерёт спозаранку.
Три ежа не спеша переходят дорогу.
Луг для пчёл расстилает свою самобранку.
Деревянная дверь выпускает ворчливо
На потёртый порожек дитя в распашонке,
И таращит оно удивлённые сливы,
И теплеет ступенька под струйкою тонкой...
ПЕВЧУЖКА
Он не играет, нет... Просто поёт на трубе –
Этот запойный певчужка, пичужка-баклажка!
Посланный с неба как дольнему миру поблажка,
Вышняя нота в охрипшей от жизни судьбе...
Крыша покатая, серый дощатый забор...
Вишни, набухшие соком... Закат земляничный...
Он не на медной трубе, нет... На красной кирпичной,
Скучной, обычной, квадратной, как старенький двор...
Всё по-простому... Но он – надо всеми, над всем…
Так разошёлся, распелся, как будто распялся...
Залил весь сад до верхушек – хоть пей, хоть купайся...
Вон сколько радости в тёплой от звуков росе...
Он не от разума, нет... Он посланец звезды...
Той, неоткрытой, неявной, почти невозможной...
Тянет серебряный звук, словно луч, осторожно
И погружает в прохладу небесной воды...
Струны стеклянные в горле, трепещущий зоб,
Крылья раскрыл, растянул, как весёлый пьянчужка –
Душу гармошки.
Устроил в верхах заварушку –
И хоть бы хны! Знай, звенит... Хоть пожар, хоть потоп –
Всё нипочём... Ни огонь заревой, ни наплыв темноты
Не остановят... Поёт, словно заговорённый...
Клён удивлённо качает притихшею кроной...
Все уже спят, а у этого пыл не остыл...
Синюю Книгу отчаянных птах бытия
За облаками не спешно, не слышно раскрыли...
Вот и окончена песня...
И сложены крылья...
Дрозд на трубе...
На звезде...
На страничных краях...
СЛОВО И ВРЕМЯ
Ветер стирает линялые тучи в сером корыте.
Серою мыльной водою тропа в никуда покрыта.
Сырость и серость. Не нужно другого цвета
Для карандашно прочерченных линий веток.
Ливень в грязи бесконечную пряжу полощет.
В вязкой безликости путь не отыщешь на ощупь.
Время качается слепо на скользком графите.
Переведите его, человеки, переведите...
Волны стирают с песка побережья острые замки.
Ночь начищает посудину моря старою замшей.
Грозно над сушею шею прилив набычил.
Бездна всплыла на поверхность, ища добычи.
Миг захлебнулся в сетях потаенного мира.
В море отсутствуют напрочь все ориентиры.
Время отстало на час от текущих событий.
Переведите его, человеки, переведите...
Время такое, что в угол забилось людское.
Время такое, что зверское льется рекою.
Катит эпоха назад в первобытный хаос.
Некто похожий на нас глядит усмехаясь.
Через барочность дворцов и барачную мрачность,
Сквозь миллионы веков продирается смачно
Кривоходящий, пещерный смурной прародитель.
Переведите его в человеки, переведите.
Главную истину с темного неба нам возвещали:
Слово – в начале... Запомните! Слово было вначале...
Свет – это после... Как следствие сути слова...
Жизнь – это следствие слова и света... Снова
Вечный вопрос о первичном творении духа...
Время летит по Вселенной на плазменных дугах.
Символом слова сигналит небесный водитель.
Переведите слова, человеки, переведите.
© Песочина Эмилия. Все права защищены.
Владимир СПЕКТОР
г. Бад-Зоден, Германия
* * *
Письма из ниоткуда,
И письма в никуда.
Жизнь похожа на чудо,
Как на железо руда.
Жизнь похожа на птицу,
Летящую наугад.
Ничто не повторится.
Никто не виноват.
* * *
Откуда рождается злость?
Из зависти или вражды,
Как лёд – из прозрачной воды,
Как из ботинка – гвоздь.
Цепляется грех за грех,
И холодно даже двоим…
От злости лекарство – успех.
Зачем он приходит к злым?
* * *
И листья, как люди,
Друг с другом так схожи,
Но, всё же, неповторимы.
А ветер, что листья доводит до дрожи,
И судьбы листает незримо.
В глазах отражается, падая, небо,
А в судьбах – летящее время…
И, даже кривляясь толпе на потребу,
Шут пляшет, сгорая со всеми.
* * *
Распалась связь. Герои сникли.
И где-то в таинстве степей
Слышны не байки – мотоциклы.
И память, как степной репей,
Цепляющийся за штанину.
А раньше думали – судья…
И с укоризной смотрят в спину
Века и Родина моя.
* * *
Пока душа не отлетела
И рвётся к приключеньям тело,
А мысль меж ними – как связной,
Стучится сердце днём и ночью,
Воспоминаний тень короче,
Как ночи позднею зимой.
И, Боже мой, какое дело,
Куда крылатая взлетела,
Не примеряя путь назад,
Когда сквозь таинство пространства
И сквозь его непостоянство
Судьба пронзительна, как взгляд.
© Спектор Владимир. Все права защищены.
Юлия ОЛЬШЕВСКАЯ
г. Гейдельберг, Германия
ГЕРБАРИЙ СЕНТЯБРЯ
Червлёные узоры
В лазури янтаря.
Душа – Багдадским вором –
В гербарий сентября.
В прореженный скворечник
Ушедших вёсен, лет –
Где путь мерцает Млечный,
Туда, где смерти нет.
Непрошеная повесть?
Смутил, и был таков:
Взъерошенный Чюрлёнис,
Душа без Облаков.
Что ж дергаться и рваться,
Душа-аэростат?
Плыть с ними, иль остаться
С тобой, мой старый сад?
И ВЕКА ЛЁГКОЕ ДЫХАНИЕ
Здесь века – лёгкое дыхание,
И – очертанья новых слов...
Я повторяю заклинания
Едва написанных стихов.
Я верю! Верю – всё изменится!
Дорога долгая легка...
Над Оденвальдом кружит мельница,
Всё кружит золотая мельница,
В муку взбивая облака.
В ПИТЕРЕ
Жизнь – как ластиком вытерли,
Память – только забвенье.
Расскажи мне о Питере,
Не по-те-ре, а Пи-те-ре,
Где весь день – сновиденье!
Невский.
Дождь.
Дальше – радуга,
Жизнь – как новая эра!..
И беспримесной радостью:
Два воздушных эклера.
Шубкой, фижмами, пуфами –
Моды – иезуитство.
Сто примерила туфелек
Дорогих до бесстыдства!..
...за минуту до Памяти
невеликой потери
Мы взлетали и падали.
Мы смеялись и падали:
Просто вместе летели.
В Пи-те-ре...
СУДЬБЫ НЕСЛЫШИМОЕ СКЕРЦО
Судьбы – неслышимое скерцо...
Принцессою – в огромной зале,
Я слушаю удары сердца
На Вечном Северном вокзале.
Прощаюсь вновь – с Вокзалом Южным...
Лишь ветра росчерк – за плечами...
Не буду больше – и не нужно
Я расшифровывать печали
Твои... Непрошеная Повесть
И чья-то тень в зелёных створах,
Тот – в пустоту летящий поезд
И задыхающийся ворох
Сиреневой грозы – над нами,
И первый шаг, ещё несмелый,
Сквозь облака, и мглу, и пламя,
Куда взлетает, улетела
Душа.
WEINHEIM: ВИНОГРАДНИКИ В АВГУСТЕ
Обрушен дикий виноград,
что полднем полнился пьянящим,
И – памятником настоящему
Мгновенью –
застывает сад…
Лучи, зарывшиеся в крыш –
ярчайшей вспышкой фотоснимок! –
Ржаную глину…
Память – лишь
времён безликих поединок.
Ещё невидима гроза,
огни, буравящие воздух,
Но, чуткий, замирает сад,
шевелит розовые ноздри.
Сквозь занавесь плывёт в окно
медовый дух ржаного хлеба,
И брызжет новое вино
из жил расколотого неба…
Гроза… В ней будущего тень,
ещё не сказанное слово,
И боль склонившихся колен
пред алтарем старинным…
cнова
Плашмя упавшие цветы,
своё проклявшие неверье,
И свет, и близость высоты,
и в ночь прорубленные двери…
Точило вызревшего дня –
лозы ветшающей и старой,
И плотность зоркости огня,
вновь наносящего удары…
Гроза – иль скорописца трость –
что огненным подвластна строкам,
Или надломленная гроздь,
затёкшая лиловым соком…
…Средь ветра, веток трескотни
лучи – всей тяжестью – прорвутся.
Так сердце билось в эти дни,
как будто жаждало проснуться,
Слова увидеть – Ветхих книг,
иное обретая зренье,
Увековечивая миг
всей ясностью произнесенья
Их…
Затихающую тень
Относит с эхом – дальше, дальше,
и, предваряя новый день,
Над нами всходит свод звенящий,
В развалах звёздных…
© Ольшевская Юлия. Все права защищены.
К оглавлению...
