Вечер стремительно переходил в ночь – темнело не по часам, а по минутам. Полина спешила домой, потому что сегодня был день рождения папы. Но, как нарочно: сначала учительница по музыке её задержала после урока, потом долго не было трамвая. Поздняя осень давала о себе знать морозным воздухом и пронзительным ветром, и девочка уже изрядно озябла. Подъехавший трамвай оказался неотапливаемым, Полина поёживалась и подрагивала. На своей остановке она ловко спрыгнула с подножки трамвая и остановилась, чтобы переложить из одной руки в другую зачехлённую гитару и сумку, туго набитую нотами. Рядом кто-то горько плакал. Девочка огляделась и увидела сидящую на скамейке маленькую, сухонькую старушку.
– Вам плохо? – с участием в голосе спросила Полина.
– Я не помню, где мой дом и не знаю, куда мне идти, – дрожащим голосом, часто всхлипывая, ответила пожилая женщина.
– А как вас зовут?
– Не помню ни имени, ни фамилии, – женщина зарыдала ещё громче.
Полина подошла поближе, гитару и ноты примостила рядом с бабушкой на скамейку:
– А телефон у вас есть?
– Ничего нет, деточка! Ни сумки, ни телефона, вот только платочек в кармане отыскался и конфетка мятная. Хочешь?
Полина отрицательно помотала головой и достала из кармана куртки айфон:
– Так… и у меня разрядился. Печалька! Вы сможете идти? Хватит плакать и мёрзнуть, пойдёмте к нам домой. Мы рядышком с остановкой живём, буквально в двух шагах.
– Да что ты, милая девочка? Это невозможно! Тебя родители будут ругать! Чужого человека в дом приведёшь – никому не понравится! – Старушка, спрятав в воротник пальто лицо, всё ещё всхлипывала.
– Вставайте и пошли! – Девочка взяла старушку за руку. – Рука у вас ледяная совсем, ещё простудитесь. – Не выпуская её руку из своей, прихватив другой вещи, Полина решительно шагнула в сторону своего дома.
У дверей квартиры девочка лбом уткнулась в звонок, потому что крепко держала за руку старушку и боялась отпустить.
– Доченька, ты? – открывая дверь, громко спросила мама. – Что же ты не позвонила? Мы бы встретили. – Увидев у двери дочь, которую, как ей показалась, держит за руку чужая, очень пожилая дама, встревожилась:
– Что с тобой, моя девочка? Ты заболела? Почему тебя привели?
– Со мной всё нормально, мама! Можно мы войдём?
– Ой, что же это я! Входите, конечно же, входите! – и вопросительно посмотрела на дочь.
– Мама, плохо этой бабушке. Она забыла своё имя и где находится её дом. Одна сидела на остановке и плакала.
– Коля, иди сюда! – растерялась мама, не придумав ничего более умного, чем позвать своего супруга.
Полина быстро скинула верхнюю одежду, сняла ботинки и принялась решительно снимать со старушки пальто, шапку, шарф. Ловко усадила её на пуфик, присев рядом, расстегнула молнию на полусапожках.
– Мам, принеси шерстяные носки, ноги у бабушки, как льдинки.
Родители Полины вместе отправились за носками. Старушка съежилась и словно окаменела. Ей было очень неловко, стыдно и страшно, руки дрожали, глаза, наполненные слезами, часто моргали, роняя слезинки на шерстяной свитер красивого сиреневого цвета, который очень гармонировал с юбкой из чёрного габардина, расчерченного тонкими лиловыми линиями в мелкую клетку. Старушка явно обладала хорошим вкусом, а вот уверенности в ней не было ни на грош, да ещё и голос предательски застрял где-то внутри, не желая звучать даже всхлипываниями. Носки принёс папа, они с мамой уже перекинулись парой фраз, и он, радушно улыбаясь, протянул их со словами:
– Сейчас мы поужинаем! А потом будем искать выход из создавшейся ситуации. Вы…– и смущённо взглянул на женщину. – Право, не знаю, как к вам обращаться. Не волнуйтесь, безвыходных ситуаций не бывает! Чувствуйте себя, как дома!
– Предлагаю до выяснения имени – отчества обращение: бабуля! – улыбаясь сказала Полина.
Ужинали за празднично накрытым столом шумно! Желали папе много всего приятного, смеялись, вспоминали семейную поездку к Красному морю в прошлом году. Бабуля оттаяла, почувствовав себя в безопасности, даже тост произнесла в стихах:
«Невольный гость в краю чужбины,
Забывший свет, забывший лесть,
Желал бы вам на именины
Цветов прелестнейших поднестъ:
Они — дыханию услада,
Они — веселие очей.
При них бы мне писать не надо
Вам поздравительных речей:
Желанье счастья без печали
В цветах вы сами б угадали…»
Потом смущённо добавила:
– Помню же! И автора тоже – Александр Бестужев. А своего имени – нет. Кто бы мог подумать, что со мной может такое приключиться?! – И уже совсем было собралась всплакнуть, но передумала, глядя на весёлые лица за столом.
– Друзья мои, предлагаю такой план действий! – Мама взяла в руки телефон. – Мы с Колей обзваниваем все отделения милиции и больницы. Полина, а ты сделай снимок бабули и размести его во всех соц. сетях! Человек не иголка в стоге сена – следы обязательно отыщутся!
В этот вечер следы отыскать не удалось. Полина уступила гостье свою комнату, перебравшись в спальню родителей на диванчик. Утром папа с мамой, взяв на работе отгулы, повезли женщину к знакомому врачу-неврологу, хорошему специалисту по лечению и восстановлению памяти. Полина отправилась в школу. Она училась в седьмом классе и очень ответственно относилась к учёбе. К тому же, с друзьями и одноклассниками договорилась девчонка после уроков объехать все поликлиники города, а их не много – не мало, а целых двадцать три. Полина подумала, что потерявшаяся бабуля, в силу своего возраста, обязательно должна была обращаться к врачам, и её непременно кто-нибудь узнает, конечно же, если она жительница их родного города. Всем друзьям были разосланы на телефоны фотографии старушки. Разделившись на группы по два человека, ребята поехали по поликлиникам. Там предстояло показать снимки всем врачам и медицинским сёстрам, но это оказалось не так просто, медики принимали больных по графику, в три смены, поэтому поиски затягивались и не приносили никаких результатов. Старушку никто не мог вспомнить.
Знакомый врач, осмотрев пациентку, проведя с ней несколько тестов, подтвердил догадки Полиных родителей, что старушка – хорошо образованная дама и, скорей всего, то, что с ней произошло, является последствием стрессовой ситуации, когда мозг, не в состоянии справиться с невыносимой информацией, просто выключает память. Но посоветовал пройти дифференциальную диагностику у квалифицированного специалиста-психиатра, чтобы отмести болезнь Альцгеймера. Старушка совсем ничего о себе не помнила: ни о своём детстве, ни о юности, ни о зрелости! Ни-че-го! Между тем хорошо владела разговорной речью, вспоминала имена писателей-классиков, названия их произведений и даже имена лирических героев.
Было не совсем понятно и странно, почему её никто не ищет? Даже если она одинока, то существуют же, в конце-то концов, знакомые, соседи. Сошлись на том, что прошло слишком мало времени и попросту никто ещё не забеспокоился.
Прошел ещё один день. Потом ещё один и ещё. Вечера в семье Золиных были наполнены приятной суетой. С подачи бабули, все дружно лепили вареники с картошкой и капустой, а потом замораживали их в морозильной камере, пекли пироги с яблочным вареньем, присланным тёткой, живущей в станице. Наперебой читали осенние стихи из сочинений классиков. И каждому казалось, что так они жили всегда, что папа Коля, мама Наташа, Полина и бабуля – близкие родственники, и никакой проблемы в их жизни не существует. Но она была, и они это хорошо понимали. Соц. сети молчали, в милицию по поводу потери родственницы никто не обращался, ребята, обойдя все поликлиники и встретившись почти со всеми медиками, за исключением нескольких, бывших в отпуске, тоже ничего не узнали. Оставалось только ждать! Фотографии женщины лежали на столах всех главврачей, дежурных в милицейских участках; казалось, к поиску присоединился весь город, был уже почти решён вопрос с показом фото на телевидении, и тут раздался звонок из поликлиники пригородного посёлка. Доктор, вернувшаяся из отпуска, узнала на фото пациентку со своего участка.
На квартиру к бабуле, которую теперь все величали по имени-отчеству – Вера Павловна, отправлялись, как на важное мероприятие, очень надеясь, что в стенах родного дома к ней вернётся память. Но чуда не произошло! Зато как обрадовались соседи по лестничной площадке! К счастью, у них оказался запасной ключ от квартиры Веры Павловны, и ещё они рассказали о беде, приключившейся накануне с её внуком Игорем, которого женщина воспитывала после трагической гибели в горах его родителей – альпинистов. Парень, тайно от своей бабушки, увлекался альпинизмом, был страстно влюблён в горы, как и его родители, прикрывая свои восхождения «командировками». На этот раз он отправился в Швейцарию на пик Дюфур, расположенный в Пеннинских Альпах. Восхождение оказалось неудачным, Игорь сорвался и получил тяжёлые травмы. Друзья сообщили об этом Леночке – невесте пострадавшего, а она – Вере Павловне. Лена первым же рейсом вылетела в Швейцарию, опасаясь того, что бабушка Игоря, в своём преклонном возрасте, не перенесёт перелёта, к тому же вылет был затруднён отсутствием у Веры Павловны визы и прочих разрешительных документов. Что случилось с пожилой женщиной дальше и как она очутилась на остановке в тот злополучный вечер, оставалось только догадываться. Соседи же были в полной уверенности, что Павловна улетела вместе с Леной и не забили тревогу.
Связаться с Леной не было никакой возможности, номера телефона никто не знал. Аппарат Веры Павловны был потерян вместе с сумкой неизвестно где. Самое страшное заключалось в том, что бабуля так ничего и не вспомнила. Всё, что ей рассказывали о её жизни, о внуке, она воспринимала эмоционально, как и любой нормальный человек, но достаточно ровно, без истерики и слёз, как это бывает, когда слышишь что-то ужасное о чужом, не знакомом тебе человеке.
Полина решила действовать. Зная фамилию и место пребывания Игоря, она отправила запрос во все клиники Швейцарии, расположенные вблизи пика Дюфур. Ответ последовал незамедлительно. Оказалось, что Игорь, после перенесённой сложной операции, пришёл в себя и первым делом потребовал от Лены связаться с бабушкой, но попытки ни к чему не приводили. Оператор упрямо твердил, что аппарат абонента выключен. Теперь, когда ситуация прояснилась и у Игоря был номер телефона Полины, от него с большим волнением ждали звонка. В просторной гостиной Веры Павловны собрались соседи, Николай, Наталья, Полина.
– Буся Веруся! – раздалось из динамика громкой связи. – Твой «воин Бога Инга» жив и уже почти здоров!
Вера Павловна схватила трубку и громко прокричала:
– Ингвар! Мой любимый Ингвар! Так тебя только я называла, мой славный внук, мой Игорёк! Родной голос помог мне всё вспомнить! – и, опустившись на краешек дивана, прижала ладонь к груди. – Как ты там без меня, мой дорогой? Главное, что ты – жив и теперь почти здоров! Как же я счастлива! Возвращайся ко мне поскорее! Я жду тебя! Нет! Мы ждём тебя: я и мои новые друзья!
К оглавлению...
