ПЕСНЯ О СИЛЬНОМ
(Мечта без рифмы и размера)
Сильный всегда силен.
Даже когда влюблен,
Даже когда обманут,
Даже когда уязвлен,
Даже когда беден,
Даже когда стар,
Даже когда болен,
Даже когда устал,
Даже когда покинут,
Даже когда избит,
Даже когда искалечен,
Даже когда убит.
ПОДРАЖАНИЕ ОМАРУ ХАЙЯМУ
Дарить любовь - и взять ее назад...
Но солнце не берет назад тепло.
Подруги след простыл - скажи: «Мне повезло!
Пустое место позабыть я только рад!»
ВСЕ ПРОЙДЕТ
Бывают трудноуловимые мгновенья,
Что чувств настрой меняют навсегда,
Что для тебя навек - очаг сомненья,
Для остальных же - блажь и ерунда.
В глухой тоске ты тихо наблюдаешь,
Как жизнь вперед сама собой ползет,
И мудреца с усмешкой вспоминаешь,
Сказавшего когда-то: «Все пройдет».
[ЛЮБОВЬ]
Мой голос предает меня, бывает,
Хрипит, сипит и жалобно пищит,
Где мощь нужна - он подло замирает,
Где страсть нужна - пискляво верещит.
Но милая услышит все, что надо,
Не слухом - чувством движима она,
Любой мой лепет - для нее отрада,
Ей не слова - любовь моя важна.
ЗАКАТ
Летит, кружась, на землю желтый лист.
С тоской порой мы смотрим на закат.
И как уносит деньги тихий свист,
Так дней ушедших не вернуть назад.
Безличный неизбежности закон
Уравнивает всех нас в пене дней,
Но душу удержать бессилен он,
Что стала госпожой судьбы своей.
За этим миром будет мир иной.
Его от нас скрывает небосвод.
Ему ты скажешь: «Здравствуй, мир, ты - мой»,
Когда души свершится переход.
Но долго, молча смотришь на закат,
И думаешь: «Постой, душа, постой!»
Блеснет последний луч - и будешь рад,
И скажешь солнцу: «Здравствуй, мир, ты - мой!»
ПРИЗРАК
«Что недоступно им, доступно нам, -
Актер заметил отраженью своему. -
Открыты мы бесчисленным мирам,
Они ж открыты миру одному.
Мы путешествуем, не ведая преград,
Мы разрываем смело связь времен.
То «Кин», то «Гамлет», то «Вишневый сад»,
Наш путь игрой фантазий озарен.
Они ж идут дорогой столбовой,
Безропотно иль зло влача свой век,
С сознаньем, узаконенным толпой,
По прозвищу «обычный человек».
«Такой же ты, как все вокруг тебя, -
Ему двойник зеркальный отвечал. -
Ты жил, как все, надеясь и любя,
Как все, страдал, боролся и искал.
Найдя в душе иллюзий сладких плен,
Признай, что тело - мудрости венец.
Закон природы плоть низводит в тлен.
У всех, кто на земле, один конец».
Минута пробежала в тишине.
Как в зеркало, актер в себя смотрел.
Он вспомнил монолог о вечном сне.
Не жалок, а велик такой удел!
Боится смерти тот, кто верит в смерть,
Считая жизнью видимый обман.
Мятежный дух ломает плоти твердь,
С восторгом принимая грез туман.
«Театр - туман, я - призрак средь людей, -
Слова беззвучным эхом отдались. -
Я существую лишь внутри ролей,
Во мне земные цепи прервались.
Что ад, что рай, что тленье - все равно!
Нам, призракам, погибель - не беда!
Для фальши жизни мы мертвы давно,
Для правды сцены живы мы всегда!»
НЕОБИТАЕМЫЙ ОСТРОВ
(Песня моряков)
Есть остров вдали,
У края земли,
Он ласковым солнцем согрет.
Там пальмы растут,
Птиц райских приют
В шелка эвкалипта одет.
Всем тварям покой,
Ночлег, водопой,
Животные - братья навек.
Никто не слыхал,
Не знал, не гадал,
Что есть на земле человек.
Но вот океан
В прибрежный лиман
Занес на погибель фрегат.
Коварная мель
Проделала щель.
Бессилен тревожный набат.
Корабль на дно,
И с ним заодно
Команда лихих молодцов.
С десяток спаслись
И вплавь добрались
До местных уютных лесов.
Теперь новый дом
На острове том
Им строить судьбой суждено.
Земля там щедра,
Обильна, добра,
В избытке и дичь, и зерно.
Живи - не тужи,
На солнце лежи,
Свободный от всяческих уз.
Во рту ананас,
Заброшен компас,
Нет больше мурен и медуз.
Так жили они
Вольготно одни,
Работу деля и досуг.
Но что-то стряслось,
У них началось
Смятение страшное вдруг.
Не понял никто,
Зачем долото
Пробило башку одному.
Убийцу нашли,
В сарай завели,
Пробили башку и ему.
Свершилася месть,
Довольна уж честь,
И миру вернуться пора,
Но третьему в ночь
Из тела дух прочь
Вдруг вышиб удар топора.
Четвертый заснул -
В пруду утонул.
И пятый задушен во сне.
Задавлен шестой
Упавшей сосной.
Седьмого распяли на пне.
Восьмого нашла
Средь леса стрела.
Девятый, лианы рубя,
В ловушку попал -
На колья упал.
Последний убил сам себя.
Луга шелестят,
Павлины кричат,
Не слышно людских голосов.
Спокоен прилив,
Спит сладко залив.
Не будет ничьих парусов.
Давно все прошло,
Быльем поросло,
Следы затерялись навек.
Не помнит никто,
Не скажет ничто,
Что был на земле человек.
Есть остров вдали,
У края земли,
Он ласковым солнцем согрет.
Там пальмы растут,
Птиц райских приют
В шелка эвкалипта одет...
Я И ОНА, или ПРИЗНАНИЕ ЭГОИСТА
(Всем женщинам посвящается)
Что нравится мне в ней: глаза, ресницы, брови?
Невинно-хитрый блеск джокондовских ланит?
Губ пухленький овал с помадой в цвет моркови?
Случайный завиток, коварный, как магнит?
Из лебединых шей, ее - верх лебедизма.
Грудь - Рубенса шедевр, плюс талия осы.
Пониже полукруг - укор для феминизма,
Венеры Черной клон немыслимой красы.
Достоинств миллион, да легкость в мыслях, кстати...
Устал перечислять... Короче - идеал!
Но мучает вопрос, без сна я на кровати:
В ней главное-то что? На что я так запал?
Да что, в конце концов?! Скажу себе я честно,
Признаюсь в том, на чем давно себя ловлю.
Ведь в глубине души прекрасно мне известно:
Мне нравится в ней то, что я ее люблю.
ЮМОР
Мы любим веселых, забавных, задорных,
Лихих балагуров, больших остряков,
На юмор гораздых, на шутку проворных,
Кто вечно смешить и смеяться готов.
И все ж иногда отвернешься невольно
От шуток без сердца, от хохм без добра.
Ну, нету любви... Ну, не скажешь: «Довольно!..»
И снова - веселье, галдеж, мишура...
ДРУЗЬЯ НЕ ПРЕДАЮТ
Друзья не предают.
Мы это точно знаем.
Они твой тыл, они
С тобою до конца.
Но жизнь идет, и мы
Все больше понимаем,
Как трудно другом быть,
Не потеряв лица.
Когда возможно все:
Уйти - и не вернуться,
Сказать - и обмануть,
Любить - и разлюбить,
В ответ на нежный взгляд -
Лукаво ухмыльнуться,
В ответ на теплоту -
Морозом одарить.
Так мы идем, друзей
Теряя по дороге,
Нашедших для себя
Заманчивей предмет.
Окинешь взором их,
Прощаясь на пороге,
Увидеть хочешь: «Да»,
А видишь только: «Нет».
В большом и малом мы
Коварство замечаем,
Пренебреженья тон
И равнодушья след.
В порядке их грехов
Друзей мы отметаем.
Оглянешься вокруг,
А никого уж нет...
Не лучше ль на себя,
Кума, оборотиться,
Сломать души комфорт,
Разрушить лжи уют
И в святости своей
Раз в жизни усомниться:
Я друг или не друг?
Друзья не предают...
ВРАГ
(МИРАЖ ЗАРИ СЕРЕБРЯНОГО ВЕКА)
Затуманенным сознаньем
Звуки дивные ловлю,
Сладострастным излияньем
Упоен, лечу, люблю.
Ноты нежные струятся
За вуалью тонких штор,
Мысли странные роятся
Под гитарный перебор.
В полумраке тюль колышет
Дуновенье ветерка,
Надо мною томно дышит
Евы дочь, юна, легка.
Рыжий локон сладко вьется,
Губ моих касаясь чуть.
Тело нимфы отдается,
Но загадка нимфы суть.
Имени ее не знаю.
Разум шепчет: «Меньше слов».
Улетаю, исчезаю,
Покоряюсь плену снов.
Свет причудливо мерцает
В черных девичьих глазах,
Вкус абсента замирает
С поцелуем на устах.
Довершает дело властный
Жаркой ночи господин,
Вдохновляющий и страстный,
Всемогущий кокаин.
Стали смутны очертанья,
Гаснет женский силуэт,
Стали призрачны лобзанья,
Мозг свершает пируэт.
Груди, тюль, кровать, гардины -
В прах рассыпался уют.
Вспышкой новые картины
В диком мареве встают...
Где-то дым столбом клубится,
Пламя яростно ревет,
Броненосец к смерти мчится,
Дно морское жертвы ждет.
Где-то сопки кровью дышат.
Маршем в бой, сомкнув штыки,
Свист снарядов только слышат
Озверевшие полки.
Землю взрывы бомб вздымают,
На куски разносят плоть.
В битву тысячи вступают,
Чтобы сечь, рубить, колоть.
Красный круг на белой ткани,
Хищно реет гордый стяг.
В споре с ним на поле брани
Пал несломленный «Варяг».
Сайонара! Сайонара!
Клич возносит высоко
Дым всемирного пожара
Где-то, где-то далеко.
Но исчезли вдруг виденья,
Вновь вернулась благодать
В формах мнимого спасенья:
Дева, тюль, абсент, кровать.
Кто я? Что я? Помню, знаю.
Сквозь обманчивый дурман
Имя, образ воскрешаю:
Рыбников, штабс-капитан.
Хоть не вижу я годами
Свой народ, свою страну,
До конца веду с врагами
Персональную войну.
Улыбаюсь, пью горилку,
На балы плясать хожу,
За обедом ложку-вилку
Вместо палочек держу.
Про царицу анекдоты -
Хохочу со всей толпой,
Чтоб поганые сексоты
Не подумали: чужой.
По крупицам собираю
Факты, цифры, адреса
И связного ожидаю
Каждый вторник, в три часа.
Но напрасно жду чего-то.
Оказалась зыбкой связь.
Вместо подвига - болото,
Тиф, муштра, рутина, грязь.
Я завяз в славянской тине,
Погрузился в муть снегов,
Винтик в дьявольской машине,
Пешка в замысле богов.
Я покинутый лазутчик,
Я оставлен, я один.
Мой единственный попутчик -
Безотказный кокаин.
Брошен, выплюнут своими,
Заподозрившими хвост,
На съеденье отдан ими,
Как злодей, плебей, прохвост.
Путь на родину утрачен,
Пыл воинственный пропал,
Дух мой холоден и мрачен.
Одинокий тигр устал.
Верно, хвост за мною бродит,
У шпиков я на крючке.
Знаю, ими верховодит
Бритый парень в котелке.
Я его давно приметил
И напарников его.
В них свою погибель встретил.
Ничего, брат, ничего!
Тех, кто в войнах уцелели,
Губит мирной дремы сеть,
Жизнь без смысла и без цели.
Нет, уж лучше умереть!
Тигру в джунглях не пристало
Ждать, когда придет ловец.
Без меня прошло начало -
Что ж, ускорю я конец!
Я следить умею тоже:
Он за мною, я за ним.
Котелок у нас, похоже,
Только с виду нелюдим.
Внешне пасмурный и квелый,
Любит он доступных дам,
Навещает дом веселый
Под названием «Мадам».
Он спокойно выжидает,
Он давно меня нашел,
Но уже, конечно, знает,
Что я сам к нему пришел.
Ублажай, мадам, клиента!
Хмель, красотки, пир горой!
Для раскрытого агента
Ночь прощальную устрой!
Я поймал на ветер флюгер:
Днем и ночью он к ней вхож.
Ждут его мой верный «Люгер»
Да особый, тайный нож.
Он придет со всею сворой.
Бой с врагом - дорога в рай.
В схватке с кодлою матерой
Я умру, как самурай.
Все растает: боль, сомненья,
Одержимость игрока,
Ужас скорого забвенья,
Снег и русская тоска.
Обо мне легенды сложат...
Все неверно, все не то!
Только в рапорте доложат.
Мне конец. Аригато!
А пока, моя Далила,
Не смыкай усталых глаз.
Ты всю ночь меня любила,
Полюби в последний раз!
ИСТОЧНИК
Иссяк источник. Всё... Поэт сидит понуро.
Ни рифм, ни образов, ни смыслов, ни идей.
На свой священный дар бедняга смотрит хмуро.
Какой удар небес! Ах, Аполлон-злодей!
Где дней былых полет, где вспышки озаренья,
Где резвых строчек бег, сменявшихся легко?
Остались позади приливы вдохновенья,
И буйный красок пир уж в прошлом далеко.
Отчаявшись, сидит он на скамейке в парке.
И солнышко черно, и птички не поют:
Над мыслью о стихах - потерянном подарке -
Все галки и скворцы с ним вместе слезы льют.
Но вот взор уловил хорошенькие ножки,
На каблучках проплыл изящный женский стан,
Пространство озарил лик девушки с обложки,
Присвистнул ей вослед усатый капитан.
И вдруг - откуда, как? - вмиг рифмы полетели:
«Любовь» и «кровь», «цветы небесной красоты», -
И краски вдруг нашлись, и соловьи запели,
И враз воскресли все поэтовы мечты.
Счастливый стихоплет рождает перл за перлом,
«Уста», «лобзанья», «бюст» - все быстро в ход идет.
Сравнив свой божий дар с вулкана Этны жерлом,
Поэму о страстях за час он создает...
О, боже упаси сравнить девицу с «сором»,
Из коего подчас «рождаются стихи»,
И не хочу творца обидеть я укором:
Его, поверьте мне, простительны грехи.
Мышленья простота, аляповатость формы,
Эпитетов сумбур да выспренний финал -
Тут все знакомо мне, тут все в пределах нормы,
Подобный винегрет я сам не раз кропал.
Чего греха таить, мужчины любят женщин,
Лелея в них свою заветную мечту.
От снобов городских до полных деревенщин -
Все рады оды петь, завидев красоту.
И я из их числа, и мне немного надо,
Чтоб духом воспарить, волненье испытав,
И влиться второпях в лирическое стадо,
Все штампы о любви в один букет собрав.
И чтоб не умножать потоков графоманства,
Не пробовать опять сказать все обо всем,
Простите мне, друзья, припадок хулиганства,
Позвольте мне, друзья, закончить ни на чем.
ПУСТЬ
Пусть будет мир и красота,
И жизнь, и свет, и суета
Приятная, и мысли о небесном,
И милый голос, теплотой согрет,
И радость творчества,
И ласковая нежность,
И страсть горячая,
И юная беспечность!
Пусть будет все!
Пусть Бог полюбит нас!
РОЖДЕНИЕ
Проходят дни, бегут года,
Бежим и мы за ними,
Но все меняется, когда
Мы делим мир с другими.
Мы человека в новый мир
Из вечности впускаем,
В нем жизненный ориентир
И Бога обретаем.
К оглавлению...
