Философ умирал. С трудом приоткрыв веки, смотрел на закат. Стоящие подле него люди, молчали.
– Это мой последний заход солнца. Восхода мне уже не увидеть, – еле слышно прошептал Анаксагор.
– Ты уйдешь во тьму Аида из нашего Лампсака. Если богам будет угодно, то мы ещё успеем перевезти тебя на родину, в Клазомены, – произнёс один из присутствующих.
– В этом нет никакой надобности. Уверяю вас, друзья мои. Путь в царство мёртвых одинаков с любой земной точки. – Произнеся эту фразу старик замолчал. Он вспоминал. В отличие от болезненного тела, мозг работал превосходно, рисуя перед глазами картинки далекого и недавнего прошлого.
***
Родной городок малоазийской Ионии. Отец Гегесибул оставил ему более чем солидное наследство. Но деньги молодого Анаксагора интересовали мало. Его тянуло к знаниям. И никакие уговоры родни не возымели успеха. Юноша ушёл. Покинул отчий дом навсегда.
***
Анаксагор поделился с друзьями своей теорией о том, что небесные тела – это всего лишь камни. Вращаются вокруг Земли и не падают лишь потому, что очень быстро двигаются. Над ним насмехались. Как это камни забрались так далеко, аж на самое в небо? И зачем богам их туда забрасывать? Однако, спустя некоторое время близ селения Эгоспотамахи упал огромный метеорит!
– А в голове этого молодого парня действительно что–то есть, – судачили греки.
– Это тот, который, предсказал возможность падение огромной глыбы!
***
Гонец доставил молодому человеку радостную весть. Великий
Перикл принял решение выбрать ионийца, «ученым советником» для группы сведущих в науке и культуре людей.
***
– Совсем скоро ты встретишься со своим сыном или с обоими! Радуйся! И предстоящая встреча с Хароном будет не так печальна. – Друг философа держал его за остывающую руку.
Старик ничего не ответил. Он продолжал свой путь в собственное прошлое.
***
В блистательных Афинах Анаксагор был метеком, то есть иноземцем. Не обладал правами граждан города–государства. Не принимал участия в политической и общественной жизни. Не избирался и никого не избирал. Однако, сумел стать равней среди знатных горожан. Водил дружбу с фактическим правителем – Периклом.
Вторая жена главы города Аспасия создала ложу выдающихся людей города. Еврипид, скульптор Фидий, и он, Анаксагор – сидели на одной скамье, как равные. Однако, жизнь – зебра. Светлая полоса сменяется чёрной. Так было, так есть и так будет всегда.
***
Перед глазами старца предстала картина суда. Философа обвинили в том, что он отрицал существование богов. А согласно только что принятому закону, человек возводящий хулу на обитателей Олимпа, предаётся смертной казни, или навсегда изгоняется из города. Всем же известно, что Анаксагор считает Солнце не богом, а всего лишь раскаленной каменной глыбой, правда очень огромной. Гораздо больше всего Пелопонесса.
Судить пришельца! И немедленно. Предать смерти за богохульство, в назидание другим.
В защиту выступил верный друг Перикл.
– Жители славных Афин! Вы все меня знаете. Есть ли за мной вина какая?
Дружное «нет»! раздалось со всех сторон.
– Ну если так – тогда запомните: все знания получил я от учителя своего. И имя ему – Анаксагор!
Судьи были в замешательстве. Философа оправдать невозможно. И казнить после слов Перикла никак нельзя. Остаётся одно – изгнать из Афин.
Из глубины сознания всплыло лицо городского стражника.
– Ступай, несчастный, прочь. Тебе более нет никакого дела до родины!
– Ошибаешься. Есть дело, да ещё какое! – Путник показал пальцем в небо. – Вот бесконечный объект моего изучения!
– Проваливай, изгой. Отныне ты лишён своих граждан!
– И тут ты не прав, поверь. Не я их лишаюсь, а они меня!
***
Жители Лампсака, куда философ переселился, приняли изгнанника хорошо. Всячески выказывали ему почёт и уважение. Им льстило то, что в их городе живёт такой великий гражданин.
***
Его мысли прервал возглас одного из стоящих подле ложа.
– Анаксагор, час твоего путешествия в Аид приближается. Мы все это чувствуем. Какова же будет твоя последняя воля?
Философ через силу улыбнулся.
– Вы говорите, последняя воля? Так запишите, чтобы не забыть всуе:
Не ставьте скульптуры и статуи в мою честь. Не надо хвалебных надписей, увековечивающих память обо мне. Сделайте лучше день моей кончины и последующих годовщин, праздничным днем для детей ваших. Пусть возрадуются. Я так хочу.
***
Солнце скрылось за горизонтом. Засияли первые звезды. Одну из них, не часто появляющуюся на небосводе, мудрые греки именовали Каникулой.
***
Не один десяток лет после смерти своего знаменитого гражданина благодарные лампсакцы устраивали в его память о нём ежегодные детские гуляния и пиршества. Сдаётся мне, что эта традиция жива до сих пор. Зачастую небо над нашей страной затянуто облаками и звёзд не видно. Но зато у наших детей имеюся календари. И там детской рукой жирно обведены цифры – каникулы.
К оглавлению...
