Балладка
Кошку звали Варька
(То есть - Страдиварька):
Так ее старик один назвал -
Тот, который рядом
С древним Пражским градом
Собственные скрипки продавал.
Может, вы бывали
У него в подвале,
Где томились скрипки взаперти?
На старинной лавке -
Серенькие лапки
И усы длиннее струн почти.
Каждый раз хозяин
Строгими глазами
Наблюдал за мною из угла.
И его товарка,
Кошка Страдиварка,
Скрипки, словно мышек, стерегла.
Я ведь не играла!
Просто выбирала
Дочку ли, попутчицу, сестру...
И в подвале тесном
Всем хватало места
Зимним воскресеньем поутру.
...По весне, к несчастью,
Умер старый мастер -
В позапрошлом, кажется, году.
И теперь в подвале -
Зонтики и шали,
А над входом - клетка с какаду.
* * *
Я все жду-вдруг начнется обратный отчет,
И опять повстречаю весну я,
И река- незнакомая-вспять потечет,
Все пороги умело минуя
Мимо губ,вечно лгущих.Неверящих глаз.
Снов и сказок,трубящих победу,
В город детства.Единственный.Где родилась.
И откуда уже не уеду.
* * *
Уже давно пора менять смеситель
Добра и зла, коль с самого утра
Ошпарит зло. И жалкое "спасите"
Опять сорвется с кончика пера.
И кофе обжигающий нахлынет,
Соленым показавшись - вопреки,
С непроходящим привкусом полыни,
С необъяснимым запахом тоски.
И даже в самом солнечном июле
Покоя нет ни сердцу, ни уму:
Всё время снятся войны, взрывы, пули,
И самолеты падают во тьму.
Последний крик - пронзителен и резок...
И через годы не растает боль
Пропущенных звонков и смсок,
Из "ниоткуда" посланных тобой.
Запасной аэродром
Что написано пером -
Не прочесть уже. Ни слова.
Запасной аэродром
Мне сегодня снился снова:
Где, в какой лесной глуши,
В непролазной дикой чаще?
На обочине души,
На краю любви горчащей -
Той, которую таим
От себя - но нам дарован
Свет ее. Была твоим
Запасным аэродромом
Я счастливых много лет,
А несчастных - больше вдвое...
Самолетный в небе след -
Словно в кухне на обоях:
Тронь, сотри - и раз-два-три,
Новый день начни с абзаца,
На обочине зари,
Чтобы снова оказаться
Той бессмысленной весной...
(Годы, с юностью не спорьте!)
Что ж поделать... Запасной
У меня аэропортик...
Хабанера Кармен
Румянец сонной черепицы
Светлей и ярче по весне.
Глаза зажмурить и влюбиться
До смерти захотелось мне:
Забыть хорошие манеры,
Не мучиться ничьей виной...
Но что я слышу? Хабанера!
Как будто для меня одной!
Спешу,спешу я ей навстречу
И спотыкаюсь за версту...
Какое счастье! Майский вечер!
Кармен на Карловом мосту!
Восторги, в горле закипая,
Вмиг все ошпарили сердца...
Вот и она. Стоит - слепая,
В глухих очках на пол-лица:
Поет,вглядевшись в даль иную,
Доступную одной лишь ей:
"Меня не любишь -но люблю я,
Так берегись любви моей!"
* * *
Давно ль ты тянешься к теплу,
Невозмутимый, как датчанин?
Мою рассеянную мглу
Открыть пытаешься ключами.
Ты углядел во мне надлом -
Тобой же вымечтанный, долгий,
В душе надеясь: под стеклом
Замуровать меня на полке.
Тупой зазубриной ключа
Щекочешь сердце - запоздало.
Тягуче, нехотя, ворча
Сползает осень с пьедестала.
Она-то думала: навек!
Сама себе такая леди!
А я устроила побег
Из царства золота и меди,
Из сонма вечной правоты,
Непобедимой в тихом споре...
Дождь...жалкий... брошенный...как ты...
Согреется в ладони вскоре...
* * *
Чужой билет достался мне,
Чужой живу судьбой:
Благополучная вполне,
Довольная собой.
Не выпал мне ни царский трон,
Ни денег полный воз,
Зато в кругу других матрон
Я счастлива всерьез:
Все хорошо. Уютный дом.
Работа и семья.
И как-то верится с трудом,
Что я - давно не я,
Что все случилось не со мной
(Моя ли в том вина?),
Что жизнью я живу иной -
Не той, какой должна:
Не умираю от тоски
Уже в который раз,
Не поднимаю от строки
Больных бессонных глаз.
Зачем мне рваться и бросать,
Коль жизнь не так плоха?
Живу не только чтоб писать.
И нет страшней греха...
К оглавлению...
