ПРИГЛАШАЕМ!
ТМДАудиопроекты слушать онлайн
Художественная галерея
Весенняя река Выг. Беломорск (0)
Храм Нерукотворного Образа Христа Спасителя, Сочи (0)
«Рисунки Даши» (0)
Поморский берег Белого моря (0)
Храм Казанской Божьей матери, Дагомыс (0)
Снежное Поморье (0)
Этюд 2 (0)
Музей-заповедник Василия Поленова, Поленово (0)
Зима (0)
Москва, Центр (0)
Москва, Ленинградское ш. (0)
Калина красная (0)
Музей-заповедник Василия Поленова, Поленово (0)
Осенний отлив на Белом море. Поморский берег (0)
Весеннее побережье Белого моря (0)
Москва, ВДНХ (0)
Храм Воскресения Христова, Таруса (0)

«Секретик» (из цикла) Наталия Кравченко

article744.jpg
Я ищу предлог уйти из дома –
на себя взглянуть издалека,
побродить по тропам незнакомым,
наблюдать, как меркнут облака,
 
подбирать обрывки разговоров,
взглядов, силуэтов (этот – мой!),
чувствуя себя каким-то вором,
крохобором с нищею сумой.
 
Никому не видимые ранки
напитают тайное словцо.
Как прекрасно то, что на изнанке,
и бесстрастно то, что налицо.
 
Я хочу, чтобы во мне ты не был,
вырывая из души клеща,
но глазам дано так много неба,
а любовь могуча и нища,
 
и она никак не перестанет...
Кажется, хочу того не я –
листьев лепет, крыльев трепетанье,
ласки ветра, трели соловья…
 
Как правдивы и понятны речи
облаков, дождей и мотыльков...
Я иду, иду себе навстречу,
удаляясь в глубину веков.
 
Буду я убийцей и героем,
но сегодня, под сердечный вой
глубоко в земле сырой зарою
свой секретик маленький, живой.
 
 
***
 
Слезится улицы лицо,
мигают фонари.
Покров дождя на вид свинцов,
серебрян изнутри. 
 
Так строгий взгляд любовь таит,
маня голубизной.
Земля, холодная на вид,
беременна весной. 
 
Чуть тлеет сердца костерок,
но в нём – мильоны ватт!
И тайный маленький мирок
вселенною чреват. 
 
 
***
 
Мне говорят: он старый, некрасивый,
он болен, он в конце концов женат.
Но нить судьбы, что брезжила пунктиром,
окрепла и связала как канат.
 
И пусть молва берёт наизготовку,
слова летят как пули из ствола,
но я бегу на нашу остановку,
где Аннушка уж масло пролила.
 
Я верю в наш нетонущий кораблик
и в сказку без печального конца.
И наступаю на родные грабли,
знакомые до каждого резца.
 
 
***
 
Лицо без прикрас, как мать родила,
причёска как бог послал.
Вот так я себя – сквозь будни, дела
по жизни легко несла.
 
«Быть женщиной – это великий шаг.
Геройство – сводить с ума».
Избави боже. Жила, шурша,
крылами своих бумаг.
 
О сути женской стремясь забыть
средь шушеры и братков…
И лишь с тобой хотелось ей быть
до кончиков ноготков.
 
 
***
 
Я ёжик, плывущий в тумане
в потоке вселенской реки.
Мне звёзды мигают и манят,
мелькают вдали маяки.
 
– Плыви, ни о чём не печалясь, –
журчит мне речная вода, –
доверчиво в волнах качаясь,
без мысли зачем и куда.
 
Но только не спрашивай:"Кто я?"
Не пробуй, какое здесь дно.
Не стоит, всё это пустое,
нам этого знать не дано.
 
И лунный начищенный грошик
сияет мне издалека:
плыви по течению, ёжик,
и жизнь твоя будет легка.
 
 
***
 
Ни на что не надеюсь,
ничего не прошу,
потому что везде есть
место карандашу
 
и листочку бумаги…
Пусть я с радостью врозь,
мне хватает отваги
жить без жалоб и просьб.
 
Как изъятие ятей –
всех бессмыслиц весны.
Вместо встреч и объятий –
бессловесные сны.
 
Я без ласковой доли
без труда обойдусь.
Есть покой, есть и воля.
И светла моя грусть.
 
 
***
 
Приметы говорят, что день не мой.
Что день – вся жизнь какая-то чужая,
не внемля моей нежности немой
и с глухотой кромешною мешая.
 
И я сама отныне не своя,
«ничья, ничья» – в окно щебечут птицы.
Семь-я распалось на одно лишь я
и это мне вовеки не простится.
 
 
***
 
Как с забытых вымерших Галактик –
из небытия всплывают дни.
И опять иду я как лунатик,
на твои болотные огни. 
 
Снова не запятнаны одежды,
всё подвластно почте и мечте.
Гаснут звёзды – маяки надежды.
Только сердце светит в темноте. 
 
 
***
 
На встречу с таинственным Некто
опять всю тетрадь изведу.
Любви моей летопись – лепту –
ничтожную – в Лету вплету.
 
Опять полуночная пытка,
души опустевший перрон.
Но прибыль растёт от убытка
и радостью рдеет урон.
 
 
***
 
О, моя любовь неосторожная,
невооружённая, острожная,
обоюдоострая, преступная,
непереводная, неподкупная. 
 
Не грози, судьба, мне хмуро пальчиком.
Ну, слаба я, дура, с этим мальчиком.
Пока есть луна и светит солнышко,
буду я верна ему до донышка. 
 
 
***
 
Подобье дружбы, нежности намёк,
надежды капля, пылкости пылинка,
и вот уже мерцает огонёк,
неверный и дрожащий, как былинка.
 
Ты где-то там, за скобками судьбы
остался, между строчек, между прочим.
Моя частица, став частицей «бы»,
отъединённость вечную пророчит. 
 
В потёмки душ не проникает взор.
Но тщетно силюсь с жадностью вглядеться –
хоть щёлочку, хоть крохотный зазор,
где холодно чужое бьётся сердце. 
 
 
***
 
Главное – не уронить
и удержать, как знамя,
то, что ещё как нить
тянется между нами.
 
Пальцами до крови –
в тот лоскуток безвинный... 
Не дам превратить в половик
то, что души половиной
 
было – могло бы быть –
ну да неважно в итоге.
Ты можешь это убить –
но не дам тебе вытереть ноги.
 
 
***
 
Незаконнорожденное слово
ненароком вырвалось наружу.
Не суди за то меня сурово.
Я его опять запрячу в душу.
 
И, не помышляя о награде,
обучаюсь этому искусству:
гладко затушёвывать в тетради
незаконнорожденное чувство. 
 
 
***
 
«Было что меж вами или нет?» –
я не знаю, что таким ответить.
Были вёсны, сны, в окне рассвет.
Ночь была в молочном лунном свете.
 
В темноте души включённый свет
освещает этот мир постылый.
Было то, чего на свете нет.
Только это лучшее, что было. 
 
 
***
 
Этой рыженькой кудрявой сучке
удалось, чего мне никогда…
Помню, как ты взял её на ручки.
Началась смешная чехарда.
 
Вам обоим нравилось ласкаться...
Как она, цепляясь за рукав,
ластилась к тебе, лизала пальцы
и уснула на твоих руках.
 
Положил на стул её небрежно,
но я подсмотрела в этот раз
глубоко запрятанную нежность
в уголках твоих холодных глаз.
 
Даже в мыслях больше не касаясь,
уношу туда, где быть одной,
глубоко запрятанную зависть
к мимолётной радости земной.
 
 
***
 
Любовь без срока годности,
без права переписки.
Она не знала подлости,
но и объятий близких.
 
Не ведая владения,
видением маяча…
Когда-нибудь в Нигде-нибудь
мы встретимся иначе. 
 
 
***
 
Эта книга всё время меняет названье,
переплёт и тесненье, становится рванью.
Я её, как птенца, умещаю в горсти.
Я люблю между строк её слушать устало
шум вокзалов и стук уходящих составов...
В этой грусти по грудь, как в коросте, брести.
 
Это лишь отголосок, случайный набросок,
он курнос и наивен, невнятен и бросов,
но саднит этот вечный мотив, как нарыв.
И разъята душа, расколовшись на части,
из которых вовеки не сложится счастье,
никому до конца свою суть не раскрыв.
 
Я плачу за него самой чистой монетой – 
Своей грешной душою небесного цвета
и слезами, что как дождевая вода.
И в неведомой миру мольбе и молитве
я бросаюсь в тебя, но не выживу в битве.
Эта линия жизни ведёт не туда.
 
Я тебе отворяю судьбу откровенно
и вливаю отраву в себя внутривенно.
Как горчит этот влажный протяжный глоток...
По-осеннему смерти прохладны ладони.
О продли мне, продли мне мученье агоний!
Но романс затянувшийся слишком жесток.
 
 
***
 
Рано пташечка запела
незадолго до конца.
Белый свет, какой ты белый,
как лицо у мертвеца.
 
Жил и помер. Был и нету.
Мне сходить через одну.
Я кондуктору монету
как Харону протяну.
 
Поминай меня как звали
в веренице долгих дней.
Кто такая? Мы не знали
и не слышали о ней.
 
Как в больнице полотенце
путь стерилен впереди.
Сердце выкинет коленце,
заколотится в груди.
 
Вдруг однажды постучится
кто-то в сердце словно в дверь...
Как от этого лечиться?
Как сказать себе: не верь?
 
Мама в детстве раму мыла.
Дважды два и аш два о.
Было – сплыло. И уплыло.
Больше нету ничего. 
 
 
***
 
Учусь у воздушного шарика чувству полёта,
свободе расстаться легко, отпуская ладонь.
А в небе просветы как лестничные пролёты –
нам всем оказаться там, как о земном ни долдонь. 
 
Нам всем раствориться в потоках космической пыли, 
как в музыке мы растворяем обиду и злость. 
А счастье прошло по касательной, пулей навылет, 
но кость не задета и, стало быть, всё обошлось. 
 
Ах, жизнь так полна, что от смерти её не убудет. 
И нежности тяжесть не раз нас заставит тонуть. 
Но всё ещё будет – сдаётся мне – всё ещё будет! 
Порою достаточно за угол лишь завернуть. 
 
 
***
 
Как будто всё ещё горенье,
ещё погоня за звездой,
но облетает оперенье,
и наступает постаренье
на горло песне молодой.
 
Уже не горнее паренье,
но погруженье до глубин.
О постаренье, ты даренье,
и таянье, и растворенье
во всех, кто близок и любим.
 
Вдруг постигает озаренье
в уже последнем кураже,
что это лишь иное зренье,
что это просто сотворенье
себя на новом вираже.
 
© Кравченко Н. Все права защищены.

К оглавлению...

Загрузка комментариев...

Псков (1)
Москва, Центр (0)
Осенний отлив на Белом море. Поморский берег (0)
Москва, Митино (0)
Храм Казанской Божьей матери, Дагомыс (0)
Храм Преображения Господня, Сочи (0)
Ярославль (0)
Приют Святого Иоанна Предтечи, Сочи (0)
Кафедральный собор Владимира Равноапостольного, Сочи (0)
Музей-заповедник Василия Поленова, Поленово (0)

Яндекс.Метрика

  Рейтинг@Mail.ru  

 
 
InstantCMS